Исполнение 1, 300 словОби-Ван — сама сосредоточенность. Он говорит себе: «Тебе кажется». Он повторяет эту фразу как мантру много-много раз, и его губы медленно движутся следом за словами, произнесенными мысленно. Смахивая с лица светлую челку, он смотрит из-под ресниц на Энакина, и Энакин смотрит в ответ; светлые глаза его ученика прищурены, губы плотно сжаты, а между бровями морщинка. В конце концов, какое Кеноби имеет думать о чем-то таком? И, даже когда эти взгляды друг на друга становятся чуть дольше, чем просто дружеские, он отмахивается от собственных догадок. Энакин — местная звезда, герой, Избранный. Энакин — заноза в заднице, вечно идущая параллельно правилам. Энакин — не тот, кто может испытывать к своему учителю что-то, кроме дружбы. Тренировочный меч описывает дугу над головой Оби-Вана, и он, задумавшись, пропускает атаку. Менее мощное, чем у обычного меча, лезвие задевает его плечо, и Оби-Ван сцепляет челюсти — получается ощутимо. Энакин замирает рядом, деактивирует лезвие, а потом протягивает руку, касаясь обожженной ткани. Раньше он так не делал: это просто тренировка, просто легкий ожег, никакого повода для беспокойства. Пальцы Энакина сжимают плечо чуть ниже, чем его коснулся меч, и он фыркает: — Раньше задеть вас, учитель, было не так легко. Своего рода достижение. Он улыбается. Шутит, конечно. Пальцы задерживаются на руке, проезжаются по предплечью вниз, и Энакин, наконец, отступает назад. «Вот опять», - думает Оби-Ван, - «Снова. Тебе кажется», - повторяет он, - «Хватит придумывать». Он хочет отмахнуться, сказать, что все нормально, но вместо этого спрашивает: — Чего ты хочешь, Энакин? Светлые глаза расширяются. Энакин наклоняет голову, приподнимает брови и молчит долгие несколько секунд. А потом, словно с искренним недоумением, отвечает: — Мне казалось, что вы знаете, — говорит он. — Что-то вроде игры: кто первый сдастся. Он снова оказывается близко. Проводит тыльной стороной ладони по волосам Оби-Вана, наклоняется, касаясь губами уголка его губ. — Сдаюсь.
з.
Рад, что вам пришлось по душе
а.